2 дня в АТО: Война, мир и волонтеры. Часть 3

Originally posted by wozhyk at 2 дня в АТО: Война, мир и волонтеры. Часть 3

Сегодня- последняя, 3 -я часть репортажа о поездке  в зону АТО  с украинскими волонтерами.
ВОЙНА.
О жизни на передовой.
"Шальной Джонни следит за тобой, сепар!" Истории про бухло и распиздяйство. Расколотый мир войны. Почему детские рисунки важнее хлеба.

Внутри много фото.

На белорусском языке репортаж можно прочитать  на сайте Радио Свобода.
На русском языке - у меня в блоге.

Предыдущие части:
Часть 1. Мир
Часть 2. Волонтеры.

Часть 3. Война.

День ясный, видно далеко: холмы, деревеньки, трубы ТЭЦ на горизонте. Мы на трассе тоже как на ладони. Но тихо. Перемирие.

***

- Док, а это чье село? Сепарское или наше? - Друже Максимович тыкает пальцем за окно, в домики километрах в 4 от нас.

- Это? Сепарское, наверное. Ездил бы ты по GPS, а не по памяти.

Запутанные проселки приграничья шутят злые шутки. То украинские волонтеры вылетят на блокпост ДНР, то группа сепаратистов попадет в расположение украинских военных. Границы "нейтральной зоны" сдвигаются туда-сюда, летом и осенью переходили из рук в руки населенные пункты. Блокпосты меняют свое расположение, вырастают там, где их не было.

- Даже общую карту не составишь - блокпосты переползают, хрен поймешь, где чей, - говорит Друже Максимович. - Я как-то в сумерках выскочил с проселка на трассу, в нейтральную зону, смотрю - впереди блокпост. Мама дорогая, а на нем украинского флага нет! Не наш. Сдавал задом 2 километра, повезло, далеко был, не стали стрелять.

- Врезали бы тебе как следует под сраку, знал бы, - хмыкает Док.

***

Здесь стираются границы: мир-война, свой-чужой. По селу катаются пацаны на велосипедах, на завалинке сидит бабка, мужики чинят забор. За селом стоят БТРы. Такая война.

Это даже не Израиль, хотя и там, говорят, до войны за независимость арабы с евреями хлебали одну похлебку, и запросто выдавали дочерей друг за друга.

Здесь даже все говорят одинаково, с раскатистым украинским г. Все в детстве смотрели одну и ту же "Иронию судьбы" и "Свадьбу в Малиновке".

"Кстати, по дороге сюда, в Харьковской области мы проезжали ту самую Малиновку, она под Чугуевом", -  тоном экскурсовода говорит Друже.

***

"Министр иностранных дел" ДНР, Александр Кофман, когда-то играл в "Что? Где? Когда?". Как и я. И Док. И Женька. И Друже.

Мы с ним пели вместе в лесу у костра, давным-давно на фестивале интеллектуальных игр, в Гомеле.

А теперь его "соратники", в лучшем случае, расстреляли бы нас на месте. Док и Друже Максимович - в "расстрельных списках" ДНР, а нас с Женькой - за компанию.

Это трудно уместить в голове.

***

Женька инструктирует меня:

- Так, лишних остановок у нас не будет. В случае остановки с дороги не сходить - обочина может быть заминирована. При обстреле выскакиваешь из машины и падаешь на землю, желательно в какую-нибудь ямку.

- Достань бронежилет, - просит Друже Максимович.

Бронежилет у нас хороший, четвертой степени защиты. Жаль только, один на четверых.

-Я не буду, я мальчик, - вертит головой Друже.

Док просто смотрит так, что мы не рискуем ему предложить.

Бронежилет надевает Женька, ворча:

"Мама, я шапочку надел. И касочку. И броник".

Немного посердившись, она наконец улыбается:

"Чувствую себя Сантой: едешь с тремя оленями и раздаешь всем подарки"

***

Меня не отпускает ощущение виртуальности, сценарности, "фейковости" этой войны. Как будто кто-то неумелый открыл фотошоп и впилил в привычные пейзажи то страшное и дикое, чего там не должно быть. Какие-то театральные "казаки", ряженые клоуны в папахах, потрясающие автоматами и полуразложившимися имперскими идеями. Жуткий и абсурдный "парад победы" в Донецке. Местные криминальные рыла, быстро понявшие, что лучший социальный лифт - это автомат Калашникова.

Я помню, как это начиналось, когда захватывали первые городские администрации на юго-востоке: деловитые ребята в черных шапочках и нелепые бабки с иконами, дремлющие на стульях перед баррикадами. Тогда казалось, что все попытки чиркать этими спичками тщетны: не разгорится.

Разгорелось.

Стрелков, выскочивший, как черт из табакерки. Вербовка добровольцев прямо в Москве, в полосатых палатках с надписью "Гуманитарная помощь Донбассу". "Отпускники", а потом и российская армия на Донбассе. Опровержения в российских новостях: нашей армии там нет, - и сообщения от друзей в фейсбуке: к нам в город заходит колонна российской техники.

"Линия фронта" под Горловкой.

Я не хочу это читать. Дешевая книжонка в жанре альтернативной истории, творчество безумного графомана.

Автор, выпей яду.

Только фейковые войска стреляли совсем не фейковыми пулями. Рухнул в степь настоящий Боинг. В котле под Иловайском остался муж моей знакомой.

Гной, накопившийся в виртуале, выплеснулся и отравил реальность.

Пожалуй, это первая война, которую заранее, долго и со смаком описывали, визуализировали и призывали - в дешевых книжонках жанра "альтернативной истории".

Как и полагается демону, она явилась на призыв.

Жаль только, что первыми пожрала совсем не тех, кто камлал на нее по телевизору.

Месяцами Россия, приникнув к телеэкрану или компьютеру, смотрела долгий, кровавый сериал. Увлекательный и с непредсказуемыми поворотами, почти как "Игра престолов". Кровавый Пастор, Ярош, Стрелков на белом коне, бравые ополченцы, вот это все, за что теперь придется расплачиваться сообща, даже тем, кому было больно вместе с украинскими друзьями и родственниками.

А здесь погибали всерьез, не актеры, а живые люди. Мать, потерявшая на фронте единственного сына, повесилась на самом деле, не в кино. Здесь теряли близких, умирали в Иловайском котле, просыпались в госпителе без обеих рук.

И мир раскололся - на "укропов" и "ватников", на своих и "сепаров".

***

- Почему я должен их жалеть? - злится Друже Максимович. - Упал снаряд на школьный стадион, погиб 17-летний парень? А мой побратим, друже Север, который погиб в аэропорту Донецка, был только на год старше! А другому нашему побратиму, Митчеллу, всего 19, он недавно вышел на ротацию из аэропорта.

Я знаю, что он не прав. Но ничего не могу ему сказать.

***

"Никому здесь нельзя доверять. Хрен поймешь, за кого он, не сдаст ли. В деревнях "наших" и "сепаров" 50 на 50. Или даже 60 на 40. Ватные здесь села", - говорит Друже.

- Опасен не тот, кто тебя глазами прожигает. Тот, кто везет бомбу, тебе 100 раз может сказать "Слава Украине". И ты не узнаешь, пока не взорвется.

-О, ватник с малолетним сепаром идут. Давайте подберем, - скалится он в зеркало.

И мы подбираем мужчину с ребенком, подвезти на 5 километров до ближайшей деревни.

***

Движение замедляется, впереди - очередь из нескольких фур. Вот оно, Дебальцево. Почти крайняя точка Дебальцевского выступа. Здесь мы подождем вторую волонтерскую машину, и с богом поедем дальше. По лезвию копья, к самому его кончику. На передовую.

- Посмотрите направо - последнее кафе на этой дороге, где можно выпить приличного кофе! Сейчас мы туда зайдем - объявляет Друже. - Ох, черт. Еще прошлый раз было целое!

Кафе "Ладья" встречает нас проваленной крышей и следами копоти - сюда прилетело при одном из последних обстрелов. Максимович не в шутку расстроен.

За кафе - обгорелый скелет бензозаправки. Док хочет сфотографироваться на его фоне, но только мы приступаем, как к нам подбегает офицер. Фотографировать нельзя. Окей.

-Где вы стали, я вас спрашиваю?! Отгоните свою машину к медпункту. И сами идите туда. Волонтерам можно только там находиться!

-Не обижайтесь, он новенький тут. Прислали якесь хуйло, - тихо утешает нас боец, оказавшийся рядом. - Идите попейте чая у медиков.

***

Волонтерский медпункт.

На стойке среди лекарств - букет алых роз.

В углу под детскими рисунками – рождественское чудо, елочка.

В медпункте дежурят гражданские врачи-добровольцы из Харькова. "Харьковские доки" по очереди берут отпуск у себя в больнице и приезжают "поправлять здоровье" в Дебальцево. Очень, говорят, здесь климат полезный. Канары и ОАЭ нервно курят в дешевом привокзальном сортире.

( Харьковские доки, Шальной Джонни, бойцовый кот )